Точка опоры - ноябрь 2008 г.

Волков С., Самиев П.А. (с сокращениями)

Персоналии: Галушин Н.В., Миллерман А.С., Тищенко С.И.

Организации: Гефест, Ингосстрах, Московская страховая компания, Стандарт-Резерв

Продолжение реализации крупных инвестиционных проектов и финансирование развития инфраструктуры и промышленного производства будет эффективно только при условии масштабного участия коммерческих банков, страховщиков и частных управляющих компаний. Существующая модель государственно-частного партнерства при денежном голоде банковской системы приведет нас в тупик.

Продолжившееся во второй половине 2008 года расползание американского кредитного кризиса похоронило последние надежды на возврат к прежней модели развития, когда российские банки брали (фактически под залог размещенного за рубежом Стабфонда) сравнительно дешевые деньги и с прибылью раздавали их российским заемщикам. Из этой цепочки надолго выпало ключевое звено — транснациональные финансовые институты, которым потребуется время на рекапитализацию и переоценку рисков.

Эра «дешевых денег» закончилась, а растущие потребности российской экономики и населения в банковских услугах остались. Огромны потребности реального сектора экономики в обновлении производственной базы и инфраструктуры, рост доходов и уровня финансовой грамотности населения сформировал устойчивый спрос на финансовые инструменты. Мощная суверенная финансовая система требуется государству для проведения макроэкономической политики и реализации масштабных гос.проектов.

Выстраивать суверенную систему в существующих непростых условиях необходимо за счет более активного вовлечения финансовых институтов в механизмы государственно-частного партнерства.

Нынешняя модель частного-государственного партнерства не стимулирует эффективное взаимодействие. Причины, по большому счету, две. Первая: принцип «разделения труда» дестимулирует нацеленность на результат. К примеру, государство и частный бизнес договариваются вместе развивать некий производственно-инфраструктурный кластер. Государство берется строить железную дорогу из точки А в точку Б, а частный инвестор — предприятие в точке Б. При этом деньги выделяются не кредитные, риски не управляются и не страхуются в значительной степени, в результате сроки срываются, частный инвестор, который не несет бремя риска по инфраструктурной части задачи, не контролирует эффективность этих инвестиций, а государство не может контролировать, что в итоге в точке Б построит частный инвестор. Вообще такое взаимодействие в отсутствии рыночных стимулов и внешнего мотива (например, банковского риск-менеджмента и кредитного механизма) вырождается в отличную «кормовую базу» для чиновников. И не более того. Вторая причина: банки, страховые и управляющие компании очень слабо задействованы в проектах ЧГП. Их либо не пускают в эту сферу (см. пункт первый), либо они не имеют возможность создавать фонд под такие сроки и масштабы проектов. А это уже фундаментальная проблема нашей финансовой системы. То, что уже набило оскомину и, пожалуй, даже стало общим местом, — нет длинных денег. Могут ли они появиться? Тем более в такой непростой ситуации, как сейчас?

На поклон к государству

Мировая финансовая система вступила в период повышенной волатильности, и в ближайшие полгода-год рассчитывать на высокие темпы привлечения средств частного сектора не приходится. В этих условиях использование части накопленных сбережений государственных и квазигосударственных структур, направленное на смягчение дефицита ресурсов, оправданно. Альтернатива — «кредитная заморозка», острый дефицит оборотных средств, резкое замедление экономического роста, в конечном итоге — подрыв основ политической и социальной стабильности — выглядит крайне непривлекательно.

Дьявол кроется в деталях, точнее — в механизмах предоставления гос.средств. Инфляция, коррупция, вытеснение внутренних частных сбережений — все эти негативные последствия можно и нужно минимизировать. К примеру, рефинансирование государственными фондами валютных кредитов, выданных российским компаниям на покупку зарубежных компаний или технологий, не приводит к росту инфляционного давления и сколько-нибудь существенному дестимулированию частных сбережений. Публичный статус компании, требования к рейтингам, системе корпоративного управления и информационной открытости должны свести к минимуму коррупционные риски, а кредитные риски возьмет на себя банк.

Не создаст дополнительного инфляционного давления и рефинансирование валютных кредитов банков, замещающих внешние займы российских компаний. В этом случае банк, выдав валютный кредит российской компании, получит от государственного агентства кредит на сопоставимую сумму. Фактически российский финансовый сектор заменит иностранный в качестве посредника при размещении государственных валютных резервов. Динамика денежной массы от этого не изменится, а процентная маржа останется в России и поспособствует укреплению российской финансовой системы.

Золото под ногами

Сбережения государства смягчат эффект резкого падения притока внешних займов лишь в ближайшие один-два года. Уже сегодня нужно работать над тем, чтобы к 2010-2011 годам заработали другие драйверы роста. Кто-то скажет, что в России, кроме гос.резервов, нет внутренних сбережений, достаточных для формирования ресурсной базы банков, и будет не прав. Во-первых, у нас приемлемый уровень текущих валовых сбережений — порядка 31% ВВП. Другое дело, что в 2007 году только 21% из них было использовано для инвестиций в основной капитал. Во-вторых, существуют накопленные и приобретенные сбережения в форме материальных и нематериальных активов. Чтобы они стали капиталом, они должны получить денежную оценку и начать обращаться на рынке. В концепции развития финансового рынка, подготовленной рейтинговым агентством «Эксперт РА» и Ассоциацией региональных банков России, этот процесс назван капитализацией активов. Предложение обсуждалось на банковском форуме в Сочи «Банки России-XXI век». Предъявленные президентом Ассоциации Анатолием Аксаковым и генеральным директором «Эксперт РА» Дмитрием Гришанковым принципы прорыва на финансовом рынке вызвали одобрение финансистов и… некоторое непонимание монетарных властей. К сожалению, главный аргумент противников ускорения развития — «не надо торопиться, мы и так неплохо растем». Эта пораженческая позиция никогда не позволит вывести Россию в мировые финансовые лидеры.

Столь мощный макроэкономический рычаг, как капитализация национального богатства, использовали все страны, лидирующие сегодня по уровню экономического развития. Так сказать, высший пилотаж в этой сфере демонстрируют США, где, помимо прочего, через эмиссию валюты сверх потребностей национальной экономики капитализируется доверие к доллару. Конечно, сейчас модно рассуждать о крахе американской системы. Бурная дискуссия по этому поводу развернулась, например, на девятой Алма-Атинской межбанковской конференции. Михаил Хазин, президент компании «Неокон» и телеведущий Михаил Леонтьев — наиболее яркие сторонники тезиса о полном провале американской модели — предрекают абсолютный коллапс в американской экономике и финансах. Однако нельзя не признать, что на протяжении очень продолжительного времени США эффективно направляли риски на экспорт (и часть из них Россия успешно импортировала под эгидой стерилизации внутренней ликвидности). Есть чему поучиться — тем более что у нас имеется возможность избежать ошибок американцев. Например, понятно, что даже ради стимулирования кредитной активности не стоит позволять банкам полностью перекладывать кредитные риски на инвесторов, как это было в США.

В России объем не капитализированного национального богатства (земля, рекреационные ресурсы, изобретения и проч.) таков, что капитализация обязана стать одним из ключевых драйверов роста. Капитализировать активы, то есть вовлечь их в финансовый оборот, можно путем превращения в биржевой товар, выпуска обеспеченных ценных бумаг, внесения в капитал финансовых и не финансовых институтов. Как один из механизмов капитализации можно рассматривать создание авиастроительной и судостроительной корпораций с последующим выводом этих компаний на IPO. Анонсированное недавно создание Фонда содействия развитию жилищного строительства — фактически еще один механизм, который позволит затем капитализировать часть земельных ресурсов, принадлежащих государственным структурам.

Для стимулирования банковского кредитования наилучшим образом подходит использование актива в качестве залога, снижающее банковские риски. Кроме того, рубли, эмитированные под транзакционный спрос для сделок с капитализированными активами, могут пополнить пассивы кредитных организаций в виде депозитов юридических лиц и вложений в капитал банков, а сами активы — войти в состав собственных средств кредитных организаций.

Чтобы механизм капитализации заработал, потребуется изменить законодательную базу в сфере защиты прав собственности, залогов, секьюритизации и планомерно работать по изменению соответствующей правоприменительной практики. Необходимы также процедуры оценки активов, организованные рынки для торговли активами, поддерживающие котировки маркетмейкеры, совершенствование патентного права, синхронизация кросс-секторного регулирования.

Успешный опыт капитализации нефтегазовых запасов в стоимости акций «Газпрома» и других российских компаний свидетельствует, что передача полного контроля над активами иностранному капиталу не является необходимым условием их адекватной оценки. Кроме того, во избежание возникновения пузырей на рынках активов, запасы которых крайне ограничены (например, недвижимость в центре крупных городов), часть их может оставаться в собственности федеральных, региональных и муниципальных властей и предоставляться в аренду. В этом случае государство сможет отреагировать на спекулятивный рост цен увеличением предложения активов, предоставляемых в долгосрочную аренду.

Когда эффект капитализации активов начнет иссякать, важнейшим драйвером роста станут сбережения населения. Для этого требуются стабилизация инфляции на уровне ниже средних ставок по депозитам, повышение финансовой грамотности и расширение спектра доступных инвестиционных инструментов для консервативных инвесторов. Позитивный эффект способен обеспечить и механизм вмененных инвестиций — субсидированных государством средств, использование которых ограничено. Один из таких механизмов — «материнский капитал» — уже запущен, на подходе — со финансирование государством пенсионных накоплений.

Где солому стелить

Задействовав все эти механизмы, можно обеспечить рост активов российских финансовых институтов, существенно опережающий динамику номинального ВВП. Однако быстрый рост финансового сектора вкупе со слабо развитой финансовой инфраструктурой, неадекватными технологиями управления рисками, затрудненным перетоком ликвидности между банками, а также отсутствием отлаженных механизмов сотрудничества между банками и монетарными властями ведет к накоплению системных рисков и увеличивает чувствительность к различным шокам. Поэтому не обойтись без механизмов, ограничивающих принятие рисков и смягчающих последствия внешних и внутренних шоков.

Самим банкирам многое предстоит сделать по приближению систем управления рисками к наилучшей мировой практике. Внедрение скоринговых моделей в розничном секторе, отработка процедур управления просроченной задолженностью, мероприятия по минимизации операционных рисков — вот лишь некоторые из направлений совершенствования корпоративного риск-менеджмента. Необходимы консолидированные усилия участников рынка и органов власти по совершенствованию инфраструктуры, обеспечивающей оценку рисков (обмен информацией между бюро кредитных историй, устранение правового вакуума в сфере рейтингования) и переток ликвидности внутри банковского сектора (организованный рынок межбанковского кредитования, развитие синдицированного кредитования).

Но часть масштабных рисков все же должны взять на себя монетарные власти. Последствия кредитного кризиса в США — яркий пример внешнего шока, с которым банковский сектор самостоятельно не справится. В середине 2008 года замаячил призрак уже внутреннего шока — «жесткой посадки» экономики, спровоцированной чрезмерным ужесточением монетарной политики. Еще один пример — ожидаемая в 2008-2011 годах волатильность потоков как по текущему, так и по капитальному счету платежного баланса. Сгладить эти колебания призвано краткосрочное рефинансирование со стороны Банка России. Поэтому важно, чтобы система рефинансирования ЦБ РФ основывалась на прозрачных правилах, позволяющих получить доступ к рефинансированию всем кредитным организациям с приемлемым качеством активов.

Крайне важен конструктивный диалог надзорных органов с банками. Такой диалог позволяет быстро купировать проблемы отдельных банков — находить «белого рыцаря», предоставлять рефинансирование, предотвращать вывод активов из проблемных банков. Избежать при этом чрезмерного роста расходов на содержание надзорного аппарата поможет дифференцированное регулирование, при котором интенсивность контактов с банком зависит от набора лицензий, размера активов и роли банка в системе.

МНЕНИЯ СПЕЦИАЛИСТОВ

1. Возможно ли осуществление проектов ЧГП без применения страховых механизмов защиты возникающих рисков?

2. В чем именно специфика страхования проектов ЧГП? Какие риски могут быть застрахованы?

3. С какими проблемами столкнутся страховщики при работе по страхованию проектов ЧГП? Можно ли их решить и как именно?

Николай Галушин, заместитель генерального директора ОСАО «Ингосстрах»:

1. Возможно. Это зависит от самого проекта, от подхода к защите рисков со стороны обеих сторон и от того, насколько спрос на страховую услугу будет соответствовать предложению. Очень много проектов не страхуется вовсе, другие обладают потрясающими по набору рисков программами страхования. Особняком стоит тема страхования ответственности за исполнение контракта — попытка за красивой, но бесполезной бумажкой спрятать реальную картину рисков, требующих именно страховой защиты.

2. Никакой специфики страхования рисков в ЧГП нет. Все вопросы косвенно склоняют страховщиков к развитию темы страхования инвестиций или страхования ответственности за исполнение взятых сторонами обязательств. Скажу просто — это не страхование и страховать такие риски нельзя. Любая защита интересов сторон лежит исключительно в плоскости текста контракта, предусмотренных обязательств и судебного инструмента — единственно возможного для разрешения споров хозяйствующих субъектов. Поэтому, отметая вымышленную тему страхования инвестиционных рисков и рисков страхования ответственности за исполнение обязательств в рамках ЧГП, мы приходим к тому, что любой проект по ЧГП — это набор рисков, закрываемых классическими страховыми продуктами: страхованием грузов, страхование строительно-монтажных рисков, страхование операционных рисков. А единственная специфика заключается в том, что минимизация возможных проектных рисков заключается в комплексной, без дыр, страховой защите проекта на каждой стадии его реализации.

3. Проблема только одна. В рамках проектов ЧГП страхователь будет пытаться найти решение своих вопросов — переложить на страховщика не свойственные страхованию риски (гарантию предоставить, страховать ответственность за исполнение контрактов величиной в несколько десятков миллиардов долларов и т.д.). Некоторые страховщики будут готовы к этому, причем абсолютно не задумываясь о возможных последствиях убытков по таким договорам страхования, а для других страховщиков вход в проекты ЧГП будет ограничен, так как они честно будут говорить, что такие риски страховать с использованием инструментов коммерческих страховщиков невозможно. И опять страусиная ситуация: одним важна будет бумажка, не обеспеченная ничем, а другие (не все, но некоторые) будут с радостью ее впаривать, моля о «не наступлении ответственности» и зная, что по договору не будет выплат из-за расставленных в нужных местах запятых.

Сергей Тищенко, генеральный директор Московской страховой компании и СК «Стандарт-Резерв»:

1. Возможно, так как в теории управления риском кроме страхования есть и не страховые методы переноса рисков, но страхование, безусловно, наиболее эффективный метод.

2. Пакет рисков зависит от формы, в которой осуществляется ЧГП. К первой группе можно отнести формы соглашений, которые регулируются законодательством: для государственных контрактов — страхование ответственности по контракту, для соглашений о разделе продукции — страхование ответственности по возмещению ущерба в случае аварий, повлекших за собой вредное влияние на окружающую природную среду, для концессионных соглашений — страхование риска случайной гибели и (или) случайного повреждения объекта концессионного соглашения, а также страхование риска ответственности концессионера за нарушение обязательств по концессионному соглашению.

Ко второй группе относятся формы соглашений, в которых виды страхования определяются обычаями делового оборота: по арендным отношениям, связанным с передачей частному бизнесу функций управления объектами недвижимости, в том числе предприятиями, и по инвестициям в государственно-частные предприятия — страхование переданного в аренду или в собственность имущества, по финансовой аренде (лизингу) — страхование объекта лизинга и лизинговых платежей.

Специфика страхового покрытия определяется предметом ЧГП. Например, если взять основные виды соглашений, используемых в международной практике для реализации проектов ЧГП, то большинство из них связано со строительством дорог, промышленных объектов и т.д. (BOT — Build-Operate-Transfer, BTO — Build-Transfer-Operate и проч.). По подобным договорам прежде всего предлагается покрытие строительно-монтажных рисков.

3. Основная проблема — внесение изменений в закон № 94-ФЗ от 21.07.05 в части оценки результатов конкурсов по гос.контрактам для страховщиков, так как главный показатель — цена (страховая премия) — достаточно бессмыслен. Это приводит к демпингу со стороны небольших компаний, а в дальнейшем — к прямо противоположному результату в отношении исполнения гос.контракта: банкротству страховщика и неисполнению обязательств (прецеденты уже были). Ну и, конечно, — прозрачность и неаффилированность тендеров.

РИСК ДОЛЖЕН НЕСТИ ТОТ, КТО МОЖЕТ ИМ УПРАВЛЯТЬ

О страховании проектов государственно-частного партнерства (ГЧП) мы беседуем с генеральным директором САО «Гефест», доктором экономических наук, академиком Российской академии транспорта Александром Миллерманом.

— Александр Самуилович, зачем нужно страхование проектов государственно-частного партнерства? Может быть, их можно осуществлять вообще без применения страховых механизмов защиты рисков?

— Безусловно, можно. Я бы сказал, что при таком подходе можно обойтись и без государственно-частного партнерства, и даже без транспортной инфраструктуры. Но вряд ли нужно. Весь имеющийся опыт реализации ГЧП-проектов за рубежом показывает, чтострахование экономически целесообразно, потому что позволяет не только возместить потери от рисков, но и сделать весь проект более предсказуемым, устойчивым, инвестиционным-привлекательным.

— Иногда такие проекты называют государственно-частным партнерством, иногда частным-государственным. Есть принципиальная разница между этими терминами?

— Они сейчас употребляются достаточно хаотично, но если попытаться систематизировать, то разница заключается в том, какая из сторон выступает инициатором. В ГЧП-проектах государство проводит подготовку проектной документации, и «продает» проект частным инвесторам. При ЧГП, наоборот, частник пытается привлечь государственные инвестиции под разработанный им проект, в котором он заинтересован. В нашей стране пока более распространено государственно-частное партнерство, хотя есть и исключения.

— Какие именно риски характерны для ГЧП-проектов?

— Надо отметить, что основную тревогу частных инвесторов вызывают сейчас даже не сами риски, а недостаточная структурность и неопределенность их распределения между государством и частными инвесторами. Риск должен нести тот, кто может им управлять, и самое сложное в таких проектах — правильно их распределить.

На стадии строительства большую часть технических рисков, рисков ответственности можно минимизировать с помощью уже давно и эффективно работающих видов страхования. Кроме того, жизненный цикл концессионных проектов, которые являются одной из форм ГЧП в нашей стране, рассчитан на несколько десятков лет — на срок эксплуатации объекта, для него тоже характерны и природные и техногенные риски, и риски неисполнения обязательств партнерами и контрагентами. У нас подготовлена очень неплохая страховая программа для этого этапа, детали которой я бы не хотел сейчас раскрывать, это наше ноу-хау.

— Существуют ли риски, которые не могут быть застрахованы?

— Да, как показывает мировая практика, не все риски эффективно управяются с помощью страхования. Например, такие риски, присущие концессионным объектам, как не обеспечение необходимого трафика строящейся дороги для окупаемости проекта. Это риск, который, как правило, берет на себя государство. Еще пример — многие риски частных инвесторов в России, связанные с тем, что возможности выхода из проекта, перепродажи своей доли в нем или смены партнеров внутри консорциума очень затруднены.

— Как должен быть организован процесс выбора страховщика для проектов ГЧП?

— Сначала необходимо еще на стадии подготовки предпроектной документации прописать управление рисками как неотъемлемую часть технико-экономического обоснования. Для этого обязательно надо привлекать квалифицированных консультантов, в том числе и страховые компании, которые определят риски каждого конкретного проекта, что из них можно минимизировать страховыми методами, сколько это будет стоить.

После того как проект будет подготовлен к запуску, можно приступать к проведению конкурса по выбору страховщика. Безусловно, при этом не должно быть никаких преференций, в расчет необходимо брать квалификацию, опыт и умение страховой компании принимать на страхование и перестраховывать те или иные риски. Если говорить о наиболее крупных проектах, то я уверен, что для их страхования целесообразно создавать пул страховщиков. Это позволит максимально задействовать опыт и возможности разных страховых компаний.

— Не вызовет ли создание страхового пула по страхованию рисков ГЧП обвинения в нарушении антимонопольного законодательства?

— Думаю, что здесь претензий у ФАС быть не должно, ведь это будет страховой пул из компаний, прошедших конкурсный отбор для отдельно взятого проекта. А каким бы крупным он ни был, он не сопоставим по масштабам со всем рынком инфраструктурного строительства, поэтому о монополизации рынка речи быть не может. Кроме того, риски ГЧП-проектов настолько велики, что они неизбежно распределятся по всему российскому страховому рынку и даже зарубежному — через перестрахование.

— С какими основными трудностями сталкиваются страховщики при работе по страхованию проектов ГЧП?

— Общая проблема — долго «запрягаем», причем поедем ли после этого быстро, пока не очень понятно. В качестве примера можно привести первый в России и фактически крупнейший в Европе концессионный проект по строительству Западного скоростного диаметра в Санкт-Петербурге. Он утверждался очень долго, тендер по нему был проведен только в июне 2008 года, после двух лет рассмотрения. Но поскольку сам ЗСД для города жизненно необходим, часть инвестиций, которая приходилась на долю городского бюджета, была открыта для освоения. Первая очередь магистрали уже вот-вот будет запущена. Получается, что консорциум еще не сформирован, а треть магистрали уже построена. Конечно, трудоемкость оценки рисков и договорного процесса — это часть специфики ГЧП, но она не должна приводить к снижению эффективности проекта.

Так же происходит и со страхованием. Пока участники консорциума договаривались между собой обо всех параметрах работы, в том числе и в последнюю, к сожалению, очередь о вопросах страхования, подрядчики вынуждены были начать работать напрямую со страховщиком, потому что стройку нельзя оставлять без страховой защиты.

— Расскажите о планах САО «Гефест» по участию в страховании проектов ГЧП.

— Мы рассчитываем, что большая часть этих проектов будет так или иначе застрахована при участии нашей компании. В одних проектах мы выступим генеральным страховщиком, в каких-то — в партнерстве с другими страховыми компаниями, часть рисков придут к нам на перестрахование, в отдельных случаях мы предложим свой опыт по урегулированию убытков. Уже сейчас мы проводим расчеты и экспертизы по всем проектам ГЧП, общаемся с инвесторами и предлагаем свои услуги и в качестве страховщиков, и в качестве экспертов, модераторов, организаторов страхового процесса. Надеемся, что и дальше наш 15-летний опыт специализации на страховании строительных рисков будет востребован для этих проектов.

Эксперт № 42, 2008 г., c.96-101

Обзор страхового рынка 2008 г.